Смс позравления
Смс стишки
Что такое смс стишки? Это новое направление в стихотворном мире, когда маленькие, чаще всего из одного четверостишия, стишки пишутся и отправляются в виде смс обладающему чувством юмора адресату!
В этом разделе собраны смс стишки, написанные с юмором и подколами — на любой вкус.
Ёжик по травке бежит и хохочет.
Ёжику травка попку щекочет.
Кончилась травка, гравий пошёл,
Ёжик домой без попы пришёл.
Ёжику травка попку щекочет.
Кончилась травка, гравий пошёл,
Ёжик домой без попы пришёл.
Оторвали мишке лапу,
Чтобы девочек не лапал,
Потому что мишка очень
Сексуально озабочен.
Чтобы девочек не лапал,
Потому что мишка очень
Сексуально озабочен.
В лесу раздавался топор дровосека,
По лесу гонял дровосек гомосека.
Устал, запыхался, прилег дровосек,
С улыбкой залез на него гомосек.
По лесу гонял дровосек гомосека.
Устал, запыхался, прилег дровосек,
С улыбкой залез на него гомосек.
Мне нужен труп - я выбрал Вас,
До скорой встречи. Фантомас!!!
До скорой встречи. Фантомас!!!
Как горный орел на вершине Кавказа,
Я гордо сижу на краю унитаза.
Я гордо сижу на краю унитаза.
Погас последний лучик света.
Расползся вечер, словно слизь.
Одна подруга - сигарета,
И та мне отравляет жизнь.
Расползся вечер, словно слизь.
Одна подруга - сигарета,
И та мне отравляет жизнь.
Я в песке нашел ворону
Грязную, вонючую.
Все равно ее не брошу,
До конца замучаю.
Грязную, вонючую.
Все равно ее не брошу,
До конца замучаю.
Листья тополя падают с ясеня.
Ничего себе,
Ни фига себе,
Ни хрена себе!
Ничего себе,
Ни фига себе,
Ни хрена себе!
В страшной и тёмной чаще лесной
Грязный, оборванный, злой, утомлённый
Бродит, обросший густой бородой,
Мальчик, забытый экскурсией школьной.
Грязный, оборванный, злой, утомлённый
Бродит, обросший густой бородой,
Мальчик, забытый экскурсией школьной.
Ты меня на рассвете разбудишь,
По зубам непременно получишь.
Я тебя отучу от привычки этой
В воскресенье будить на рассвете!
По зубам непременно получишь.
Я тебя отучу от привычки этой
В воскресенье будить на рассвете!
Как-то мама заплела Анечке косички.
Вова медленно достал из кармана спички... Больше не нужны банты маленькой Анютке.
Жалко, что никто не понял Вовочкиной шутки.
Вова медленно достал из кармана спички... Больше не нужны банты маленькой Анютке.
Жалко, что никто не понял Вовочкиной шутки.
Бедный папа взял двустволку,
По квартире мечется,
Думал дочка — комсомолка,
А она минетчица.
По квартире мечется,
Думал дочка — комсомолка,
А она минетчица.
Мол, там я быстро разобрал
По косточкам планету,
Их президента повязал,
Уж олигархов нету.
Злодеев всех к ответу я
Призвал бесповоротно,
Народ во мне признал царя,
Вздохнули все свободно…
По косточкам планету,
Их президента повязал,
Уж олигархов нету.
Злодеев всех к ответу я
Призвал бесповоротно,
Народ во мне признал царя,
Вздохнули все свободно…
Не буду больше никогда
С пришельцами – по двести,
Они ведь улетят туда,
А я – я тут, на месте.
Но точит мысли червячок,
Моих воспоминаний,
Кем был и кем бы стать я мог,
В космических скитаньях…
С пришельцами – по двести,
Они ведь улетят туда,
А я – я тут, на месте.
Но точит мысли червячок,
Моих воспоминаний,
Кем был и кем бы стать я мог,
В космических скитаньях…
Теперь мы паримся в кутузке,
На штрафплощадке мой авто,
Колес там нет, ободран тут же,
И «шляпу» сняли, и «пальто»!
На штрафплощадке мой авто,
Колес там нет, ободран тут же,
И «шляпу» сняли, и «пальто»!
Мой миленочек злодей —
Не пришел to me today.
Я за это по забору
Прокачу его tomorrow.
Не пришел to me today.
Я за это по забору
Прокачу его tomorrow.
Холодно и страшно маленькой макаке —
Прилипают листья к волосатой роже!
Прилипают листья к волосатой роже!
Монарх, верховный я судья…
Ожгло ударом спину –
Сержант дрючком огрел меня,
Мол, пьяный я в дымину!
- Как смел! Охрана быстро взять!
Помножить всех на нолик!
Удар по почкам – он, смеясь,
- Весёлый алкоголик…
Ожгло ударом спину –
Сержант дрючком огрел меня,
Мол, пьяный я в дымину!
- Как смел! Охрана быстро взять!
Помножить всех на нолик!
Удар по почкам – он, смеясь,
- Весёлый алкоголик…
На шаре вдруг открылся люк,
Размером с холодильник,
И выполз гуманоид – друг,
Он «трезвый» был в дрезину!
Тянулся перегара шлейф,
Что там ракетный выхлоп!
Он щупальца сложил в мольбе,
И вдруг промолвил: «Пива!»...
Размером с холодильник,
И выполз гуманоид – друг,
Он «трезвый» был в дрезину!
Тянулся перегара шлейф,
Что там ракетный выхлоп!
Он щупальца сложил в мольбе,
И вдруг промолвил: «Пива!»...
Припёр я пиво, сигарет,
Тарани, ящик водки,
Он сразу литр махом влил,
И красным стал в середке!
Так раскумарил опохмел,
Размяк мой спрут душою
И рассказал, зачем к нам сел,
Пуская дым горою…
Тарани, ящик водки,
Он сразу литр махом влил,
И красным стал в середке!
Так раскумарил опохмел,
Размяк мой спрут душою
И рассказал, зачем к нам сел,
Пуская дым горою…
Разлили мы по стакану,
«Московской» для начала,
Я встал и тост ему толкнул,
Торжественно звучало.
Мол, встретить брата по уму,
Да что там – близкой крови,
Я рад безмерно, потому,
Во всём помочь готовый!..
«Московской» для начала,
Я встал и тост ему толкнул,
Торжественно звучало.
Мол, встретить брата по уму,
Да что там – близкой крови,
Я рад безмерно, потому,
Во всём помочь готовый!..
Мигал по стенам синий свет,
Спиртовый пар клубился,
А на столе Зеленый Змей,
Огромным телом вился!
Пасть, чешуя и мутный взгляд,
Мурашки бегут кожей,
Хотел тихонько сдать назад,
Но спрут как плюнет в рожу…
Спиртовый пар клубился,
А на столе Зеленый Змей,
Огромным телом вился!
Пасть, чешуя и мутный взгляд,
Мурашки бегут кожей,
Хотел тихонько сдать назад,
Но спрут как плюнет в рожу…
Толстенный хвост меня обвил,
Дыханье стало трудным,
Чуть было дух не испустил,
Ну, думаю, каюк мне!
Последний раз в себя вдохнул
И выдохнул на гада,
Тот зенки сразу завернул,
Размяк от перегара…
Дыханье стало трудным,
Чуть было дух не испустил,
Ну, думаю, каюк мне!
Последний раз в себя вдохнул
И выдохнул на гада,
Тот зенки сразу завернул,
Размяк от перегара…
Тут осьминог мой протрезвел,
На солнышко он вылез,
Ему я в ухо завертел,
Чтоб знал, как врать то, изверг!
Еще сурово я сказал,
- Почище змей видали,
Оглох он, малость поблевал,
И стал творить признанье…
На солнышко он вылез,
Ему я в ухо завертел,
Чтоб знал, как врать то, изверг!
Еще сурово я сказал,
- Почище змей видали,
Оглох он, малость поблевал,
И стал творить признанье…
Тут усмехнулся я в усы,
По брюху его хлопнул,
И говорю – ты опоздал,
На ней давно уж тута!
Еще как сапиенс, когда
Лишь только распрямился,
Поганок в чайник накидал
И самогон сварился…
По брюху его хлопнул,
И говорю – ты опоздал,
На ней давно уж тута!
Еще как сапиенс, когда
Лишь только распрямился,
Поганок в чайник накидал
И самогон сварился…
Вину загладить чтоб свою,
Мы многого не просим,
Мы литру разопьем твою,
Змеюкой же закусим!
На славу прокоптился он,
Уж наточил я ножик,
В куски змей будет порублён
И на тарелку сложен…
Мы многого не просим,
Мы литру разопьем твою,
Змеюкой же закусим!
На славу прокоптился он,
Уж наточил я ножик,
В куски змей будет порублён
И на тарелку сложен…
Шнурки все вынули с ботинок,
А из кармана портсигар,
Рубли и баксы все помыли,
Во, как рожденье отмечал!
А из кармана портсигар,
Рубли и баксы все помыли,
Во, как рожденье отмечал!
Видал на собственном штыре
Таких моллюсков гнусных,
Тут он, ну, прямо брат тебе,
А за душою пусто!
- Лети, козлячий осьминог,
Отсюда в пять лопаток,
Пока тебя я в бутылек,
Не закатал, горбатый…
Таких моллюсков гнусных,
Тут он, ну, прямо брат тебе,
А за душою пусто!
- Лети, козлячий осьминог,
Отсюда в пять лопаток,
Пока тебя я в бутылек,
Не закатал, горбатый…
В углу кащей – скелет стоял,
Зубами щелкал страшно,
Ему на копчик надевал
Биолог наш заначку.
И всяких жаб там и улит
На доске разрезали,
Потом запчасти все от них
Под микроскоп совали…
Зубами щелкал страшно,
Ему на копчик надевал
Биолог наш заначку.
И всяких жаб там и улит
На доске разрезали,
Потом запчасти все от них
Под микроскоп совали…
А, в общем, тратить на тебя
Свои не буду нервы,
Вали в свой шарик, лиходей,
Чеши ты во Вселенную!
Упал со щупальцев моллюск,
Не зная, что ответить,
Потом шепнул: «Есть тайный груз!»,-
Такой я фортель встретил…
Свои не буду нервы,
Вали в свой шарик, лиходей,
Чеши ты во Вселенную!
Упал со щупальцев моллюск,
Не зная, что ответить,
Потом шепнул: «Есть тайный груз!»,-
Такой я фортель встретил…
И если змей отраву нёс,
Нас призван уничтожить,
То мой моллюск пузырь привёз
Волшебный, типа тоже!
Достал бутыль из закутка,
Вся в странных переливах,
Изящна, стройна и легка,
С напитком темно - синим…
Нас призван уничтожить,
То мой моллюск пузырь привёз
Волшебный, типа тоже!
Достал бутыль из закутка,
Вся в странных переливах,
Изящна, стройна и легка,
С напитком темно - синим…
Нет, пропустить шикарный тост,
Мне не по силам было,
Лей, говорю, свой купорос,
Мы разопьем братину!
Пошла по горлу жидкость та,
Вернуться не хотела,
Пить кончил – сразу лепота
Пошла по членам тела…
Мне не по силам было,
Лей, говорю, свой купорос,
Мы разопьем братину!
Пошла по горлу жидкость та,
Вернуться не хотела,
Пить кончил – сразу лепота
Пошла по членам тела…
По тротуару всё разлил
Рапан тот нехороший,
В него стакан я запустил,
Разбился мелкой крошкой.
- Да что ж ты, мама бы твоя
Икрой не разродилась,
Как дам тебе по щупальцам,
Литруха вся разбилась…
Рапан тот нехороший,
В него стакан я запустил,
Разбился мелкой крошкой.
- Да что ж ты, мама бы твоя
Икрой не разродилась,
Как дам тебе по щупальцам,
Литруха вся разбилась…
Я этот фокус пережил,
Хотя видал впервые,
Ну, было, губкой собирал,
И сразу – прочь унынье.
Стакан мне в руку он вернул
И до краев наполнил,
Я «купоросик» потянул,
Тут мысль пришла, я понял…
Хотя видал впервые,
Ну, было, губкой собирал,
И сразу – прочь унынье.
Стакан мне в руку он вернул
И до краев наполнил,
Я «купоросик» потянул,
Тут мысль пришла, я понял…
И в скверик лихо побежал,
Там у ханыг тусовка,
Им в красках всё обрисовал,
Рассказчик то я ловкий!
На самом пике виража,
На острие сюжета,
Сказал ребятам тихо «Ша»,
Сухое горло это…
Там у ханыг тусовка,
Им в красках всё обрисовал,
Рассказчик то я ловкий!
На самом пике виража,
На острие сюжета,
Сказал ребятам тихо «Ша»,
Сухое горло это…
Приказом первым по стране
Закон я мокрый вправил,
Спиртяга, нуль чтоб по цене,
Партюха с пивом тоже.
Такая тут лафа пошла,
Все в дупель осьминоги,
Я ж только раз упал в дрова,
Спася от смерти многих…
Закон я мокрый вправил,
Спиртяга, нуль чтоб по цене,
Партюха с пивом тоже.
Такая тут лафа пошла,
Все в дупель осьминоги,
Я ж только раз упал в дрова,
Спася от смерти многих…
Запрет я воду продавать
Ввел строгий с наказаньем,
Не смели чтоб, япона мать!
Закон тот «мокрым» звали.
Еще я в школе ввел предмет
«Культурного досуга»,
Пить иль не пить? Там дан ответ,
Пить! Сразу и помногу…
Ввел строгий с наказаньем,
Не смели чтоб, япона мать!
Закон тот «мокрым» звали.
Еще я в школе ввел предмет
«Культурного досуга»,
Пить иль не пить? Там дан ответ,
Пить! Сразу и помногу…
Всегда был правильный пацан,
Жил честно по закону,
Я строго косяки карал,
Топтал достойно зону!
Они читали все взахлёб,
Тут Лёня отдыхает!
Когда он книжкой той за.. валил,
Пахал в целинном крае…
Жил честно по закону,
Я строго косяки карал,
Топтал достойно зону!
Они читали все взахлёб,
Тут Лёня отдыхает!
Когда он книжкой той за.. валил,
Пахал в целинном крае…
Вот так влачилося моё
С ним сосуществованье,
Лишь хорошо было одно –
Всегда там похмеляли!
Напитков бодрости не счесть,
У этих крокодилов,
Портвейна типа что-то есть,
И беленькой, мне милой…
С ним сосуществованье,
Лишь хорошо было одно –
Всегда там похмеляли!
Напитков бодрости не счесть,
У этих крокодилов,
Портвейна типа что-то есть,
И беленькой, мне милой…
Зато запомнится надолго,
Параша, нары и «бычок»,
Который дал в подарок щедро,
Сосед, козырный фраерок!
Параша, нары и «бычок»,
Который дал в подарок щедро,
Сосед, козырный фраерок!
Закрыл ваш офис кризис? Нет работы?
Беритесь за лопату, милый друг!
Лишь в огороде полная свобода,
Картофель садишь, тыкву или лук!
Беритесь за лопату, милый друг!
Лишь в огороде полная свобода,
Картофель садишь, тыкву или лук!
Так мне при полной темноте
Все ласты завернули,
Промерз в кутузке до костей,
Такое вот Бернулли,
Там я язык не распускал,
Базар дороже выйдет,
Ну, в карты малость проиграл,
И так мне стало дико…
Все ласты завернули,
Промерз в кутузке до костей,
Такое вот Бернулли,
Там я язык не распускал,
Базар дороже выйдет,
Ну, в карты малость проиграл,
И так мне стало дико…
Я слал на волю всем малявы,
Хотел грев малый получить,
Чтобы не жить там на халяву,
Но кент меня решил забыть!
Когда откинулся, то сразу,
Ту падлу вмиг я разыскал,
Макнул два раза в унитазе,
Под шконку я козла загнал!
Хотел грев малый получить,
Чтобы не жить там на халяву,
Но кент меня решил забыть!
Когда откинулся, то сразу,
Ту падлу вмиг я разыскал,
Макнул два раза в унитазе,
Под шконку я козла загнал!
Кто плыл, хоть мысленно,
Вон там, в космическом полете,
Тому уже мала Земля,
Она, что школьный глобус.
Душа стремится в облака,
Всё серо и постыло,
Один лишь брат ему – стакан,
К нему – бутылка пива…
Вон там, в космическом полете,
Тому уже мала Земля,
Она, что школьный глобус.
Душа стремится в облака,
Всё серо и постыло,
Один лишь брат ему – стакан,
К нему – бутылка пива…
А если, гнусный, побежит,
Его найду, поймаю,
И будет он, как «вечный жид»,
Трястись, руки ломая!
Где бы пришельца отыскать,
Не знаете, ребята?
Да по сопатке ему дать,
Чтобы не лгал, проклятый…
Его найду, поймаю,
И будет он, как «вечный жид»,
Трястись, руки ломая!
Где бы пришельца отыскать,
Не знаете, ребята?
Да по сопатке ему дать,
Чтобы не лгал, проклятый…
На пляже я загнал занозу,
И пятку долго мыл в волне,
Чтоб избежать туберкулеза,
Гуляю с прозой по весне!
Она чиста, неКобелима,
Вся для меня себя блюдёт,
Во мне живет дикарь незримый,
Ей послабленья не дает…
И пятку долго мыл в волне,
Чтоб избежать туберкулеза,
Гуляю с прозой по весне!
Она чиста, неКобелима,
Вся для меня себя блюдёт,
Во мне живет дикарь незримый,
Ей послабленья не дает…
Еще никак я не пойму
Эффект «большого взрыва»,
Где взяли пропасть лет тому
Они столько тротила?!
Ошметки полетели так,
Что до сих пор горячи,
Один рассказывал чувак,
С вращением впридачу…
Эффект «большого взрыва»,
Где взяли пропасть лет тому
Они столько тротила?!
Ошметки полетели так,
Что до сих пор горячи,
Один рассказывал чувак,
С вращением впридачу…
Однако, стало худо мне,
Испортилось здоровье,
Из интернета вирус был,
Ух, до чего ж хреновый!
Его, конечно, излечил
Знакомый с детства хакер,
Он мне сказал, чтоб я бухал,
И «клаву» бросил на хер…
Испортилось здоровье,
Из интернета вирус был,
Ух, до чего ж хреновый!
Его, конечно, излечил
Знакомый с детства хакер,
Он мне сказал, чтоб я бухал,
И «клаву» бросил на хер…
Такой там вышел эпизод,
Что литры не хватило,
Он полакал ещё, урод,
И почесал щетину.
Валялся как-то на пруду,
Он промывал там тару,
В воде летящую звезду,
Увидел он на шару…
Что литры не хватило,
Он полакал ещё, урод,
И почесал щетину.
Валялся как-то на пруду,
Он промывал там тару,
В воде летящую звезду,
Увидел он на шару…
Но водка – это еще что,
За нею из тарелки
Поплыло темное вино,
Искрясь по волнам пенкой!
Лошара этот хлебанул
Козлиным своим рылом,
И сразу так он кайфанул,
По теме растащило…
За нею из тарелки
Поплыло темное вино,
Искрясь по волнам пенкой!
Лошара этот хлебанул
Козлиным своим рылом,
И сразу так он кайфанул,
По теме растащило…
Шутка вылетает уткой
Из палаты и газет,
Что смешно бывает утром,
То под вечер запах бед!
Из палаты и газет,
Что смешно бывает утром,
То под вечер запах бед!
Шел от «тарелки» катерок,
Такую наглость видя,
Мол, ты попался, фраерок,
И будешь с бледным видом!
А жлоб тот уж и захмелел,
Всё море по колено,
Он Гимн Союза им запел,
И спасся этим пеньем…
Такую наглость видя,
Мол, ты попался, фраерок,
И будешь с бледным видом!
А жлоб тот уж и захмелел,
Всё море по колено,
Он Гимн Союза им запел,
И спасся этим пеньем…
На катере вдруг стопор-ход,
Стоят по стойке «смирно»,
И Гимн тот над прудом плывет,
Торжественно и сильно!
На мачте там подняли флаг,
На флаге Серп и Молот,
По борту надпись там «Варяг»,
Под красною звездою…
Стоят по стойке «смирно»,
И Гимн тот над прудом плывет,
Торжественно и сильно!
На мачте там подняли флаг,
На флаге Серп и Молот,
По борту надпись там «Варяг»,
Под красною звездою…
Есть птицы гордые на свете:
Чижи, шпаки, ежи, ужи…,
Им – ускоренье для полета,
Пня дашь – и сразу улетит!
Пока с друзьями целовались,
С мигалкой въехало ГАИ,
Так мы прихода не дождались,
«Колеса» тут же отмели!
Чижи, шпаки, ежи, ужи…,
Им – ускоренье для полета,
Пня дашь – и сразу улетит!
Пока с друзьями целовались,
С мигалкой въехало ГАИ,
Так мы прихода не дождались,
«Колеса» тут же отмели!
А тут ему свалился приз,
Джек-пот поднял в натуре,
Год целый пили, говорил,
В тарелке, тот придурок!
То были не пришельцы, нет,
А наши чисто люди,
Научный был эксперимент,
Полёт был на том блюде…
Джек-пот поднял в натуре,
Год целый пили, говорил,
В тарелке, тот придурок!
То были не пришельцы, нет,
А наши чисто люди,
Научный был эксперимент,
Полёт был на том блюде…
Сегодня можно на работу
Проспать и вовсе не идти,
Сменили среду на субботу,
И мы с тобой на выходных!
Проспать и вовсе не идти,
Сменили среду на субботу,
И мы с тобой на выходных!
«Тарелку» запустили, как
Объект строго секретный,
Был запрещен любой контакт,
Без одобренья сверху.
Когда Горбатый править стал,
О ней все позабыли,
Без связи экипаж летал,
В спирту тоску топили…
Объект строго секретный,
Был запрещен любой контакт,
Без одобренья сверху.
Когда Горбатый править стал,
О ней все позабыли,
Без связи экипаж летал,
В спирту тоску топили…
Оружье смазанным держать,
Бойцов опохмеленными,
Бдить постоянно и не спать,
Быть у страны дозорными!
Всех, кто увидит их, в плен брать,
Не выпускать на волю,
Чтобы не смог о них сказать,
Пусть даже и невольно…
Бойцов опохмеленными,
Бдить постоянно и не спать,
Быть у страны дозорными!
Всех, кто увидит их, в плен брать,
Не выпускать на волю,
Чтобы не смог о них сказать,
Пусть даже и невольно…
Следили новости они,
И помогали правым,
Тех, правда, «левыми» звали,
Но то – по барабану!
И на орбите, на земной
С пришельцами встречались,
Там диалог вели порой,
И днюхи отмечали…
И помогали правым,
Тех, правда, «левыми» звали,
Но то – по барабану!
И на орбите, на земной
С пришельцами встречались,
Там диалог вели порой,
И днюхи отмечали…
Он на орбите их поймал,
Надежно обработал,
Полгода водку в пасть вливал,
Чтоб трезвый тот не ботал!
Потом устроил бал крутой,
И не дал похмелиться,
На землю отправил сам,
С людьми чтоб породниться…
Надежно обработал,
Полгода водку в пасть вливал,
Чтоб трезвый тот не ботал!
Потом устроил бал крутой,
И не дал похмелиться,
На землю отправил сам,
С людьми чтоб породниться…
Вливает он им вискаря
И прочей бормотухи,
И время тратит там не зря,
Упорно ходят слухи.
Спросил я этого бомжа,
Найти где этих можно,
Сказал, в субботу у пруда,
Найти его не сложно…
И прочей бормотухи,
И время тратит там не зря,
Упорно ходят слухи.
Спросил я этого бомжа,
Найти где этих можно,
Сказал, в субботу у пруда,
Найти его не сложно…
А надо мною грозный монстр,
Вы фильм «Чужой» видали?
Из глотки брызгал кислотой,
Нет жалости в той твари!
Уже он челюсти раскрыл,
Оттуда захрипело,
За ногу он меня схватил,
Всё! Срок мой у предела!
Вы фильм «Чужой» видали?
Из глотки брызгал кислотой,
Нет жалости в той твари!
Уже он челюсти раскрыл,
Оттуда захрипело,
За ногу он меня схватил,
Всё! Срок мой у предела!
Что был я на планете Глюк,
Там правил без пощады,
Ох, чувствую, пургу мету,
Отправят куда надо!
Майор меня за шкирку взял,
Отмел котлы, лопатник,
К себе сержанта подозвал
И буркнул: «В обезьянник»…
Там правил без пощады,
Ох, чувствую, пургу мету,
Отправят куда надо!
Майор меня за шкирку взял,
Отмел котлы, лопатник,
К себе сержанта подозвал
И буркнул: «В обезьянник»…
…Да, да рывком войска СС,
С поддержкой панцерваффе,
Позанимали всё окрест,
Со свастикой все флаги!»
Да, думаю, Петро, попал,
Ментовка теперь – раем,
Ведь не косил на дурака,
Каким же тут я краем?..
С поддержкой панцерваффе,
Позанимали всё окрест,
Со свастикой все флаги!»
Да, думаю, Петро, попал,
Ментовка теперь – раем,
Ведь не косил на дурака,
Каким же тут я краем?..
Сразу всех хочу поздравить,
Чтоб не ждать рождений сроков:
Депутату – быть избранным,
Летчикам – красивых взлётов!
Всем воякам - чтоб по чину,
Старым девам – по мужчине,
Всем сироткам – мать с отцом,
Мне – бутылку с огурцом!
Чтоб не ждать рождений сроков:
Депутату – быть избранным,
Летчикам – красивых взлётов!
Всем воякам - чтоб по чину,
Старым девам – по мужчине,
Всем сироткам – мать с отцом,
Мне – бутылку с огурцом!
Но он уже всё записал,
Сказал, что я лишенец,
Что Родину я продавал,
Не будет снисхожденья!
Сижу я в камере один,
В стену стучу и вою,
Но тут сосед ответку дал,
Я обалдел, не скрою!...
Сказал, что я лишенец,
Что Родину я продавал,
Не будет снисхожденья!
Сижу я в камере один,
В стену стучу и вою,
Но тут сосед ответку дал,
Я обалдел, не скрою!...
Как это сделать – не вопрос,
При той тюремной пайке,
Как истощишься сунуть в нос
Ноги большущий палец!
В ноздре им точно надавить
На болевую точку,
И тело этим вырубить,
Освободиться прочно…
При той тюремной пайке,
Как истощишься сунуть в нос
Ноги большущий палец!
В ноздре им точно надавить
На болевую точку,
И тело этим вырубить,
Освободиться прочно…
А за окном – родимый дом,
Жар печки, мама с папой,
И мы с сестрою за столом,
Кот носик моет лапой.
Сердце сжимается в груди,
Ему настрой дан тонкий,
Давно всё это позади,
За времени, за кромкой…
Жар печки, мама с папой,
И мы с сестрою за столом,
Кот носик моет лапой.
Сердце сжимается в груди,
Ему настрой дан тонкий,
Давно всё это позади,
За времени, за кромкой…
Сижу пьяная на лавке,
К мокрой попе липнут плавки,
Нос, обмотанный соплями,
Тушь засохла под глазами,
На туфлях нет каблука,
Юбка порвана слегка,
7 ногтей как не бывало.
Боже, где я так бухала?
К мокрой попе липнут плавки,
Нос, обмотанный соплями,
Тушь засохла под глазами,
На туфлях нет каблука,
Юбка порвана слегка,
7 ногтей как не бывало.
Боже, где я так бухала?
Я на лекции сижу,
Я на лектора гляжу,
Чем он больше загружает,
Тем я больше торможу.
Я на лектора гляжу,
Чем он больше загружает,
Тем я больше торможу.
Уронили мишку на пол,
Оторвали мишке лапу,
Выбили все зубы сразу.
Больно врезали по глазу,
Вырвали кишечник, бронхи,
Стал он маленький и тонкий.
Все равно его не брошу,
Потому что он хороший.
Оторвали мишке лапу,
Выбили все зубы сразу.
Больно врезали по глазу,
Вырвали кишечник, бронхи,
Стал он маленький и тонкий.
Все равно его не брошу,
Потому что он хороший.
'|'|'|'|'|'|' - это 5 кактусов, символ экстаза.
Сядь голой попой на кактус 3 раза.
Если не сделаешь это 3 раза,
В попе твоей заведётся зараза.
Сядь голой попой на кактус 3 раза.
Если не сделаешь это 3 раза,
В попе твоей заведётся зараза.
Убежало покрывало,
Улетела простыня,
А подушка, как игрушка,
Ускакала от меня.
Я за свечкой, она в печку,
Я за книгой, та бежать.
Больше я траву такую
Никогда не буду покупать!
Улетела простыня,
А подушка, как игрушка,
Ускакала от меня.
Я за свечкой, она в печку,
Я за книгой, та бежать.
Больше я траву такую
Никогда не буду покупать!
Девочка видит рябинку,
Ягодки ей захотелось...
Ветка под ней обломилась
На тебе, дура, наелась!!!
Ягодки ей захотелось...
Ветка под ней обломилась
На тебе, дура, наелась!!!
Приходи ко мне вечером в аську.
Подарю тебе алый цветок,
Будем мило беседовать часик,
Выпьем пива за счастье глоток.
Потанцуем с тобой виртуально,
Поцелую тебя, ты - меня.
Пусть всё это совсем не реально,
Но, я думаю, мы - друзья.
Подарю тебе алый цветок,
Будем мило беседовать часик,
Выпьем пива за счастье глоток.
Потанцуем с тобой виртуально,
Поцелую тебя, ты - меня.
Пусть всё это совсем не реально,
Но, я думаю, мы - друзья.
Пошли привет любимой маме
За то, что в муках родила:
Не экономь на телеграмме,
Отставь сверхсрочные дела.
За то, что в муках родила:
Не экономь на телеграмме,
Отставь сверхсрочные дела.
На лице любимой промелькнула тень,
И вспыхнул взгляд, такой обычно кроткий Последнее, что помню в этот день,
Был черный диск чугунной сковородки.
И вспыхнул взгляд, такой обычно кроткий Последнее, что помню в этот день,
Был черный диск чугунной сковородки.
ЛЮБЛЮ тебя, как булку с маслом,
Как пару жареных котлет,
Но как увижу твою рожу,
Так сразу тянет в туалет.
Как пару жареных котлет,
Но как увижу твою рожу,
Так сразу тянет в туалет.
Андрей Долгорукий с собачкой играл,
За уши подергал, за хвост потаскал.
Щелкнул зубами сердитый барбос,
Больше не нужен Андрюшеньке нос.
За уши подергал, за хвост потаскал.
Щелкнул зубами сердитый барбос,
Больше не нужен Андрюшеньке нос.
Маленький Костя любил играть в прятки.
Из-под трубы торчали лишь пятки,
Долго рыдала принцесса Мари,
Теперь не забрать ей долг за пари.
Из-под трубы торчали лишь пятки,
Долго рыдала принцесса Мари,
Теперь не забрать ей долг за пари.
Уж сколько вынесли мы бед,
Пока стояла бражка,
Потом, чтоб дыма не был след,
Чуть не пошла промашка!
Фактически первак один,
Вот в этом то флаконе,
Давай, мол, дань им воздадим,
Им – самогонгероям…
Пока стояла бражка,
Потом, чтоб дыма не был след,
Чуть не пошла промашка!
Фактически первак один,
Вот в этом то флаконе,
Давай, мол, дань им воздадим,
Им – самогонгероям…
Они какую-то нашли
Хвостатую русалку,
На фейс ей краску навели,
Вставляй мол, Петя, палку!
Её коснулся я рукой –
Вся холодна и в слизи,
Упал дружок мой головой,
На пол-шестого жизни…
Хвостатую русалку,
На фейс ей краску навели,
Вставляй мол, Петя, палку!
Её коснулся я рукой –
Вся холодна и в слизи,
Упал дружок мой головой,
На пол-шестого жизни…
Все чудеса галактик тех,
Все блекнут перед этим,
Еще раз стать в тот чистый снег,
Подобными стать детям!
Там было всё – полёты в снах,
Покой и беззаботность,
Тут чувствуешь, как ты устал,
И давит груз заботы…
Все блекнут перед этим,
Еще раз стать в тот чистый снег,
Подобными стать детям!
Там было всё – полёты в снах,
Покой и беззаботность,
Тут чувствуешь, как ты устал,
И давит груз заботы…
Бедненький Зяба в садик залез,
Сторож Корфа достал пистолет.
Выстрел раздался, взметнулись вверх ручки —
Будет обед у некормленой Жучки!!!
Сторож Корфа достал пистолет.
Выстрел раздался, взметнулись вверх ручки —
Будет обед у некормленой Жучки!!!
Большое вам спасибо, братцы,
Друзья вы верные мои!
Покрышек видно не дождаться,
«Колеса» - сразу привезли!
Друзья вы верные мои!
Покрышек видно не дождаться,
«Колеса» - сразу привезли!
На дереве сидела галка
И улыбалась просто так.
А пионер Петров взял палку
...И ударил больно птичку.
И улыбалась просто так.
А пионер Петров взял палку
...И ударил больно птичку.
Вчера я встретил НЛО,
Шар белый и блестящий,
Внутри не видно ничего,
Лишь запах был ужасный.
Речуху перед ним толкнул,
Привет, мол, братьев разум,
И деликатно намекнул,
Чтоб дезиком помазал...
Шар белый и блестящий,
Внутри не видно ничего,
Лишь запах был ужасный.
Речуху перед ним толкнул,
Привет, мол, братьев разум,
И деликатно намекнул,
Чтоб дезиком помазал...
Опешил тут я слегонца,
Ведь осьминог – по русски!
Но быстро стер испуг с лица,
Полез в карман – там пусто!
- Брат, говорю, всё понял я,
Но денег нет нисколько…
Тут он чихнул - и вмиг гора,
С мой рост, из баксов только...
Ведь осьминог – по русски!
Но быстро стер испуг с лица,
Полез в карман – там пусто!
- Брат, говорю, всё понял я,
Но денег нет нисколько…
Тут он чихнул - и вмиг гора,
С мой рост, из баксов только...
В галактике их «Пей до дна»,
Система их «Медуза»,
Фигня одна произошла,
Сел править лысый Лузер.
До этого там была Жизнь,
В Спиртовом Океане,
А тот сказал – долить воды,
Вот мерзкое созданье!...
Система их «Медуза»,
Фигня одна произошла,
Сел править лысый Лузер.
До этого там была Жизнь,
В Спиртовом Океане,
А тот сказал – долить воды,
Вот мерзкое созданье!...
Уговорили по ведру,
С ершами вкусно пиво,
На брудершафт не потянул,
Кальмара замутило.
Занёс его в евоный шар,
Хиляк, хоть звездолётчик,
А что внутри там увидал!
Язык не пробормочет…
С ершами вкусно пиво,
На брудершафт не потянул,
Кальмара замутило.
Занёс его в евоный шар,
Хиляк, хоть звездолётчик,
А что внутри там увидал!
Язык не пробормочет…
Слюной был чистый самогон,
Первак, без футе-нате,
Но твердо эту лажу стёр,
- Ну, подожди, приятель!
Со змеем я в борьбу вступил,
Куда там тот Горбатый,
Бутылкой глаз ему разбил,
И вмазал по сопатке…
Первак, без футе-нате,
Но твердо эту лажу стёр,
- Ну, подожди, приятель!
Со змеем я в борьбу вступил,
Куда там тот Горбатый,
Бутылкой глаз ему разбил,
И вмазал по сопатке…
Привык он, ешь, твою мать, клёш!
Видать к одним вискарям,
А тут под «Приму» русский ёрш!
Как атомным ударом!
Связал я хвост за головой,
Колбасный круг случился,
Коптить его – на сук надел,
От костерка дым вился…
Видать к одним вискарям,
А тут под «Приму» русский ёрш!
Как атомным ударом!
Связал я хвост за головой,
Колбасный круг случился,
Коптить его – на сук надел,
От костерка дым вился…
Сказал, что подневольный он,
Что змей тот подколодный,
Гипнозом в рабство взятый, мол,
Кальмар рождён свободным.
Его де эти змеюки
На рюмку подсадили,
И то ж для жителей Земли
Готовили, плохие…
Что змей тот подколодный,
Гипнозом в рабство взятый, мол,
Кальмар рождён свободным.
Его де эти змеюки
На рюмку подсадили,
И то ж для жителей Земли
Готовили, плохие…
И тот божественный отвар
Уж много поколений,
Все чтят, как дивный божий дар,
Не может быть двух мнений!
Свой гений приложил и мысль
Великий Менделеев,
Состав и крепость рассчитал
Чтоб утром не болели…
Уж много поколений,
Все чтят, как дивный божий дар,
Не может быть двух мнений!
Свой гений приложил и мысль
Великий Менделеев,
Состав и крепость рассчитал
Чтоб утром не болели…
Но этот гад задумал мне,
Свершить хотел он пакость,
И яд подмешивал в вине,
Чтоб к праотцам отправить.
Да только, малый, не учел,
Что наша бормотуха,
В сто раз ядку их посильней,
Травить! Шалишь, братуха…
Свершить хотел он пакость,
И яд подмешивал в вине,
Чтоб к праотцам отправить.
Да только, малый, не учел,
Что наша бормотуха,
В сто раз ядку их посильней,
Травить! Шалишь, братуха…
Опять я тост задвинул свой,
Чтоб все те непонятки,
В разлёт пошли, как мухов рой,
И влил всё без оглядки.
Спрут сразу же позеленел,
Готовился к атаке,
А я ползмея сразу съел,
И палец поднял в факе…
Чтоб все те непонятки,
В разлёт пошли, как мухов рой,
И влил всё без оглядки.
Спрут сразу же позеленел,
Готовился к атаке,
А я ползмея сразу съел,
И палец поднял в факе…
Когда нас в школе обучал
Биолог дядя Гена,
Он только ФЗУ кончал,
Но нас учил умело.
А в банках плавали кишки,
Залиты в формалине,
На стенде кистеперый карп
Висел весь в паутине…
Биолог дядя Гена,
Он только ФЗУ кончал,
Но нас учил умело.
А в банках плавали кишки,
Залиты в формалине,
На стенде кистеперый карп
Висел весь в паутине…
В тех действах я поднаторел,
Скажу тебе открыто,
Видал, как я змеюку съел,
И ядом всё запито!
Вот! А тебя, моллюск – злодей,
Сожрать – не много ль чести,
Вот засушить, иль закатать,
Бесспорно интересней…
Скажу тебе открыто,
Видал, как я змеюку съел,
И ядом всё запито!
Вот! А тебя, моллюск – злодей,
Сожрать – не много ль чести,
Вот засушить, иль закатать,
Бесспорно интересней…
Не мог сказать при змее том,
Гипноз на мозг давил мол,
Но я змею сожрал потом,
Моллюска попустило.
Ему поручено найти
Подпольем той Медузы,
Планету, где бы чистый спирт
Лакали мощной дозой…
Гипноз на мозг давил мол,
Но я змею сожрал потом,
Моллюска попустило.
Ему поручено найти
Подпольем той Медузы,
Планету, где бы чистый спирт
Лакали мощной дозой…
Законный задал я вопрос,
Смягчился как-то сразу,
Мол, пьёте вы уж купорос,
Вот довели, заразы!
Однако, спрут пузырь держал
Всеми, что есть руками,
Попробуй, Петя,- мне сказал,
В презент мы тайно гнали…
Смягчился как-то сразу,
Мол, пьёте вы уж купорос,
Вот довели, заразы!
Однако, спрут пузырь держал
Всеми, что есть руками,
Попробуй, Петя,- мне сказал,
В презент мы тайно гнали…
Такой разлет по чувствам дал,
Что прямо жарко стало,
- Прости, шепчу я, спрут, братан,
Что я подозревал вас.
Такой нектар кто изобрёл,
Велик и судьбоносен,
Об этом я всю жизнь мечтал…
Смотрю, он бутыль бросил…
Что прямо жарко стало,
- Прости, шепчу я, спрут, братан,
Что я подозревал вас.
Такой нектар кто изобрёл,
Велик и судьбоносен,
Об этом я всю жизнь мечтал…
Смотрю, он бутыль бросил…
Но мой «камрад» мне сделал знак,
Спокойно, мол, Петруха,
Он кнопку на груди нажал,
Во рту вдруг стало сухо.
Осколки с жидкостью назад,
На воздух вдруг поднялись,
И описав по кругу ряд,
В бутылку все собрались…
Спокойно, мол, Петруха,
Он кнопку на груди нажал,
Во рту вдруг стало сухо.
Осколки с жидкостью назад,
На воздух вдруг поднялись,
И описав по кругу ряд,
В бутылку все собрались…
Я понял – это был лишь сон,
Проснулся на скамейке,
В башке – от колокола звон,
И денег ни копейки!
Тоска меня взяла, друзья,
Не будет опохмела,
Но выход я найду всегда,
На ноги бросил тело…
Проснулся на скамейке,
В башке – от колокола звон,
И денег ни копейки!
Тоска меня взяла, друзья,
Не будет опохмела,
Но выход я найду всегда,
На ноги бросил тело…
Необходимо промочить!
Тусовка забурлила,
Один початую достал,
Другой – глоточек пива.
Восстановил свой голос я,
И дальше им вещаю,
И понесло потом меня,
…Медузой управляю…
Тусовка забурлила,
Один початую достал,
Другой – глоточек пива.
Восстановил свой голос я,
И дальше им вещаю,
И понесло потом меня,
…Медузой управляю…
И за рулем, и за килём,
А также за штурвалом,
Езда тогда разрешена,
Коль выпито немало!
А трезвый кто за руль полез,
Того - к большому штрафу,
В тюрьму его на спирт и хлеб,
Чтоб знал, такой собака…
А также за штурвалом,
Езда тогда разрешена,
Коль выпито немало!
А трезвый кто за руль полез,
Того - к большому штрафу,
В тюрьму его на спирт и хлеб,
Чтоб знал, такой собака…
Я миллиардным тиражом
Свой жизни путь размножил,
Как в школе я букварь скурил,
Винцо там выпил тоже!
Потом в колонию попал,
Тянул по хулиганке,
Наколку кореш наваял –
Свободу наизнанку…
Свой жизни путь размножил,
Как в школе я букварь скурил,
Винцо там выпил тоже!
Потом в колонию попал,
Тянул по хулиганке,
Наколку кореш наваял –
Свободу наизнанку…
Так правил я годов пяток,
Без всяких революций,
Но заболел я, изнемог,
Стал мокрым от поллюций.
Ведь нету там, ну, никакой,
Хоть самой завалящей
Бабёнки – что ж дружить с рукой?
Чуть не сыграл я в ящик…
Без всяких революций,
Но заболел я, изнемог,
Стал мокрым от поллюций.
Ведь нету там, ну, никакой,
Хоть самой завалящей
Бабёнки – что ж дружить с рукой?
Чуть не сыграл я в ящик…
С утра какой-то конь морской
Тащил графин большущий,
Он типа пивом наполнён,
На подвиги зовущий,
К обеду вместе с холодцом
Какой-то там медузы,
Я пил ядреный самогон
И жрал всегда от пуза…
Тащил графин большущий,
Он типа пивом наполнён,
На подвиги зовущий,
К обеду вместе с холодцом
Какой-то там медузы,
Я пил ядреный самогон
И жрал всегда от пуза…
Икру метали на столе
Огромные рыбины,
В бассейне плавали в вине
Веселые дельфины.
Прислуживал официант,
Он - с восемью руками,
Лабал мне марши музыкант
С акульими клыками…
Огромные рыбины,
В бассейне плавали в вине
Веселые дельфины.
Прислуживал официант,
Он - с восемью руками,
Лабал мне марши музыкант
С акульими клыками…
Кружились в вальсе караси,
Сом шевелил усами,
Ходили строем иваси,
Под бурными волнами.
Тащил я службу ту, как мог,
Старался быть железным,
Какой ни есть – а всё ж монарх,
Народу я полезный…
Сом шевелил усами,
Ходили строем иваси,
Под бурными волнами.
Тащил я службу ту, как мог,
Старался быть железным,
Какой ни есть – а всё ж монарх,
Народу я полезный…
Почти поверил я, друзья,
Тем собственным рассказам,
Что той Медузой правил я,
Такой там рыбой разной.
И что теперь – посажен я
В натуре, в обезьянник,
И надо мною старшина
Великий есть начальник…
Тем собственным рассказам,
Что той Медузой правил я,
Такой там рыбой разной.
И что теперь – посажен я
В натуре, в обезьянник,
И надо мною старшина
Великий есть начальник…
Мету я плац ментовский днем,
Таскаю сам парашу,
Играю каждый день с огнем,
В буру с долгами влажу.
Приходят только лишь во сне
Ко мне воспоминанья,
Дельфин, ныряющий в вине,
Русалок тех лобзанья…
Таскаю сам парашу,
Играю каждый день с огнем,
В буру с долгами влажу.
Приходят только лишь во сне
Ко мне воспоминанья,
Дельфин, ныряющий в вине,
Русалок тех лобзанья…
Сижу и я на стАкане,
Хожу с угла на угол,
Всё чудятся пришельцы мне,
Свихнулся, уж, я думал!
Теперь как встречу его я,
Возьму за барки сразу,
Берёт с собою пусть меня,
Космический зараза…
Хожу с угла на угол,
Всё чудятся пришельцы мне,
Свихнулся, уж, я думал!
Теперь как встречу его я,
Возьму за барки сразу,
Берёт с собою пусть меня,
Космический зараза…
Пятнадцать суток отмотал,
Пинок последний принял,
Бухать на время завязал,
На поиск ум свой кинул!
У брата глянул в Интернет,
Газеты покупаю,
И в обращенье звезд, планет,
Прилежно я вникаю…
Пинок последний принял,
Бухать на время завязал,
На поиск ум свой кинул!
У брата глянул в Интернет,
Газеты покупаю,
И в обращенье звезд, планет,
Прилежно я вникаю…
Я знаю, крутится Плутон
Навстречу по орбите,
Что верен тяжести закон,
Энергий всех хранитель,
Балдею я от черных дыр,
В себя они всё тянут,
Таких и тут много проныр,
Бездонные карманы…
Навстречу по орбите,
Что верен тяжести закон,
Энергий всех хранитель,
Балдею я от черных дыр,
В себя они всё тянут,
Таких и тут много проныр,
Бездонные карманы…
И кто, скажите, там крутил
Ту «адскую машину»,
Или хотя бы поджигал
Бикфордову шнурину?
Какой рисковый мужичок,
Спецназ – никак не меньше,
Я б с ним шарахнул по «пятьсот»,
За СОБСТВЕННЫЕ ДЕНЬГИ…
Ту «адскую машину»,
Или хотя бы поджигал
Бикфордову шнурину?
Какой рисковый мужичок,
Спецназ – никак не меньше,
Я б с ним шарахнул по «пятьсот»,
За СОБСТВЕННЫЕ ДЕНЬГИ…
Его послушаться пришлось,
Он ведь большой ученый,
И потекло рекой бухло,
Все дни ходил моченый!
По паркам темным ночевал,
Обычно под скамейкой,
Там мне бомжара рассказал,
Что видел он намедни…
Он ведь большой ученый,
И потекло рекой бухло,
Все дни ходил моченый!
По паркам темным ночевал,
Обычно под скамейкой,
Там мне бомжара рассказал,
Что видел он намедни…
Пока он рожу то свою
Разворотил на небо,
Звезда уж села на воду,
Плавучая тарелка.
И полетели из неё
Бутылки чистой водки,
Поплыли по волнам вперед,
Стучат зубы чечетку…
Разворотил на небо,
Звезда уж села на воду,
Плавучая тарелка.
И полетели из неё
Бутылки чистой водки,
Поплыли по волнам вперед,
Стучат зубы чечетку…
И там явилося ему
Такой дебильной морде,
Что пузыри все одному,
Ему достались вроде.
За ними в воду он полез,
Таскать добро на берег,
С «тарелки» выстрелил обрез
Проделал дырку в теле…
Такой дебильной морде,
Что пузыри все одному,
Ему достались вроде.
За ними в воду он полез,
Таскать добро на берег,
С «тарелки» выстрелил обрез
Проделал дырку в теле…
Бомжара сильно завизжал,
От боли он захрюкал,
Но пузыри не выпускал,
А носом воду нюхал.
Поверху плыла мурсула,
Так вкусно она пахла,
Алкаш хлебнул еще вина,
- Я вас, пошли все на… (кол)…
От боли он захрюкал,
Но пузыри не выпускал,
А носом воду нюхал.
Поверху плыла мурсула,
Так вкусно она пахла,
Алкаш хлебнул еще вина,
- Я вас, пошли все на… (кол)…
Приедешь в Ялту – велкам хазу,
Зайди в ближайший гастроном,
Купи литровую «заразу»,
Её мы вместе разопьем!
Зайди в ближайший гастроном,
Купи литровую «заразу»,
Её мы вместе разопьем!
Матросы суетились там,
Круг бомжику кидали,
Потом на палубе – сто грамм,
И спиртом растирали.
Над ним склонился офицер,
По виду наш товарищ,
Спросил – имеешь партбилет?
А тот – всегда в кармане…
Круг бомжику кидали,
Потом на палубе – сто грамм,
И спиртом растирали.
Над ним склонился офицер,
По виду наш товарищ,
Спросил – имеешь партбилет?
А тот – всегда в кармане…
Был этот лодырь секретарь
Парткома на заводе,
При перестройке потерял
Свой кусок хлеба, вроде.
Потом он запил, как босяк,
И из дому поперли,
С собой лишь только партбилет
Отдали - был не в моде...
Парткома на заводе,
При перестройке потерял
Свой кусок хлеба, вроде.
Потом он запил, как босяк,
И из дому поперли,
С собой лишь только партбилет
Отдали - был не в моде...
Захочешь есть – водички выпей,
А пить захочешь – посвисти,
Впадает в Днепр речка Припять,
Ты улыбнись и не грусти!
А пить захочешь – посвисти,
Впадает в Днепр речка Припять,
Ты улыбнись и не грусти!
Трагичные женщины медленно курят
И томно глотают вино из бокала.
Но ты говоришь: «Сигареты погубят»,
Чашечку чая мне наливая.
Трагичные женщины - в чёрных чулочках,
Бельё на них - жгучее красное пламя.
Но ты на меня одеваешь носочки:
«Это трагично так мёрзнуть, родная».
И томно глотают вино из бокала.
Но ты говоришь: «Сигареты погубят»,
Чашечку чая мне наливая.
Трагичные женщины - в чёрных чулочках,
Бельё на них - жгучее красное пламя.
Но ты на меня одеваешь носочки:
«Это трагично так мёрзнуть, родная».
Полкан тарелкой управлял,
Подобный сам горилле,
Он экипаж в узде своей держал,
Страну же распустили!
Он говорил – то чепуха,
Обманные маневры,
Крепка Кремлевская Рука,
И надо быть готовым…
Подобный сам горилле,
Он экипаж в узде своей держал,
Страну же распустили!
Он говорил – то чепуха,
Обманные маневры,
Крепка Кремлевская Рука,
И надо быть готовым…
Лишь иногда в глубокой тьме
Спускались к водопою,
Там заправляли корабель,
А воду мурсулою!
Сухой закон – полкан сказал,
Происк «империлизьма»,
В пруды он водку выпускал,
Как знамя коммунизма…
Спускались к водопою,
Там заправляли корабель,
А воду мурсулою!
Сухой закон – полкан сказал,
Происк «империлизьма»,
В пруды он водку выпускал,
Как знамя коммунизма…
Тот кент, он от меня слыхал
О змеях тех и спрутах,
Он полкану вопрос задал,
Мол, не видали тута?
Полкан наш подкрутил свой ус,
Рыгнул интеллгентно,
Сказал, что это его курс,
И те – его агенты…
О змеях тех и спрутах,
Он полкану вопрос задал,
Мол, не видали тута?
Полкан наш подкрутил свой ус,
Рыгнул интеллгентно,
Сказал, что это его курс,
И те – его агенты…
Тогда то и спустился спрут,
В фотонном драндулете,
И я попался на крючок,
Сам первый на планете!
Летает этот осьминог,
Людей простых смущает,
За океаном, говорят,
Уж янки охмуряет…
В фотонном драндулете,
И я попался на крючок,
Сам первый на планете!
Летает этот осьминог,
Людей простых смущает,
За океаном, говорят,
Уж янки охмуряет…
Залег я на субботу в ночь
В кустах держать засаду,
Чтоб не скучать взял пузыря,
Мне много ведь не надо!
Смотрел на звезды в небесах,
И думал о великом,
Вдруг – шевеленье в волосах,
Хриплю из горла криком…
В кустах держать засаду,
Чтоб не скучать взял пузыря,
Мне много ведь не надо!
Смотрел на звезды в небесах,
И думал о великом,
Вдруг – шевеленье в волосах,
Хриплю из горла криком…
Я благим матом заорал
И сразу же проснулся,
А надо мной майор стоял,
В советской форме будто!
Услышал мата я кураж,
Душа из пяток вышла,
Сказал, что их и ждал как раз,
Что есть к ним дело лихо…
И сразу же проснулся,
А надо мной майор стоял,
В советской форме будто!
Услышал мата я кураж,
Душа из пяток вышла,
Сказал, что их и ждал как раз,
Что есть к ним дело лихо…
Родных ментов я не признал,
Бросаю водку на хрен!
Я ж за версту их узнавал,
Ушел нюх безвозвратно!
«Ну-с, говорите, мистер Глюк,
А, может быть, вы Гитлер?
Не бойтесь, тут свои вокруг,
Скорцени, Мюллер, Штирлиц…
Бросаю водку на хрен!
Я ж за версту их узнавал,
Ушел нюх безвозвратно!
«Ну-с, говорите, мистер Глюк,
А, может быть, вы Гитлер?
Не бойтесь, тут свои вокруг,
Скорцени, Мюллер, Штирлиц…
Вскочил и «Хайль» я заорал,
Рукою в люстру въехал!
«Мой группенфюрер»,- я сказал,
«Вас жду уже полвека!
И тридцать семь я поездов
Пустил с тех пор в откосы…»
Тут появился мент-майор:
«Подробней по вопросу…»
Рукою в люстру въехал!
«Мой группенфюрер»,- я сказал,
«Вас жду уже полвека!
И тридцать семь я поездов
Пустил с тех пор в откосы…»
Тут появился мент-майор:
«Подробней по вопросу…»
«Что там были за поезда,
Маршруты, место, даты?
И трубы с газом были? Да?
Да! Диверсант проклятый!»
Всё доигрался, партизан,
Решил, что слишком умный,
Одно лишь я ему сказал:
«Шьешь горб, ментяра мутный!»…
Маршруты, место, даты?
И трубы с газом были? Да?
Да! Диверсант проклятый!»
Всё доигрался, партизан,
Решил, что слишком умный,
Одно лишь я ему сказал:
«Шьешь горб, ментяра мутный!»…
Стучал он мне на языке,
Который знал я прочно,
В ходу он был из тех планет,
Где правил я немного!
Он рассказал, что недосуг
Мотать в кулак тут сопли,
Летать, мол, можно и сам-друг,
Ну, силой духа в общем…
Который знал я прочно,
В ходу он был из тех планет,
Где правил я немного!
Он рассказал, что недосуг
Мотать в кулак тут сопли,
Летать, мол, можно и сам-друг,
Ну, силой духа в общем…
Взлетаем вверх над бытием,
Несемся над морями,
Внизу река, горы хребет,
И городок с огнями.
Окошко светится звездой,
К нему лишь мы стремимся,
Душа родная там живет,
Цель здесь – и мы садимся…
Несемся над морями,
Внизу река, горы хребет,
И городок с огнями.
Окошко светится звездой,
К нему лишь мы стремимся,
Душа родная там живет,
Цель здесь – и мы садимся…
Амур метко стреляет.
Голопопый чертяка.
И меня заставляет
Верить в прелести брака.
Не женюсь - так погибну
От ранений и страсти.
Всё ж придётся постигнуть
Мне семейное счастье.
Голопопый чертяка.
И меня заставляет
Верить в прелести брака.
Не женюсь - так погибну
От ранений и страсти.
Всё ж придётся постигнуть
Мне семейное счастье.