Русские народные песни

Раскинулось море широко...

 

Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
"Товарищ, мы едем далёко,
Подальше от нашей земли".

"Товарищ, я вахты не в силах стоять, –
Сказал кочегар кочегару, –
Огни в моих топках совсем не горят,
В котлах не сдержать мне уж пару.

Поди заяви ты, что я заболел
И вахту, не кончив, бросаю.
Весь потом истёк, от жары изнемог,
Работать нет сил – умираю".

На палубу вышел – сознанья уж нет,
В глазах его всё помутилось,
Увидел на миг ослепительный свет,
Упал. Сердце больше не билось.

Проститься с товарищем утром пришли
Матросы, друзья кочегара,
Последний подарок ему поднесли –
Колосник обгорелый и ржавый.

Напрасно старушка ждёт сына домой,
Ей скажут, она зарыдает...
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает.

 

Примечание: две последние строки каждого куплета повторяются в пении два раза.

 

Один из самых распространённых вариантов матросской песни, созданной в конце XIX века на основе песни "После битвы" ("Не слышно на палубе песен...") Щербины (муз. А. Л. Гурилёва). Песня имеет множество вариантов. Сначала приведу литературный прообраз песни, который являет собой самый полный текст песни.

 

Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далёко,
Подальше от нашей земли.

Не слышно на палубе песен,
И Красное море волною шумит,
А берег суровый и тесен, –
Как вспомнишь, так сердце болит.

На баке уж восемь пробило –
Товарища надо сменить.
По трапу едва он спустился,
Механик кричит: "Шевелись!"

"Товарищ, я вахты не в силах стоять, –
Сказал кочегар кочегару, –
Огни в моих топках совсем прогорят;
В котлах не сдержать мне уж пару.

Пойди заяви, что я заболел
И вахту, не кончив, бросаю.
Весь потом истёк, от жары изнемог,
Работать нет сил – умираю".

Товарищ ушёл... Лопатку схватил,
Собравши последние силы,
Дверь топки привычным толчком отворил,
И пламя его озарило:

Лицо его, плечи, открытую грудь
И пот, с них струившийся градом, –
О, если бы мог кто туда заглянуть,
Назвал кочегарку бы адом!

Котлы паровые зловеще шумят,
От силы паров содрогаясь,
Как тысячи змей пары же шипят,
Из труб кое-где пробиваясь.

А он, извиваясь пред жарким огнём,
Лопатой бросал ловко уголь;
Внизу было мрачно: луч солнца и днём
Не может проникнуть в тот угол.

Нет ветра сегодня, нет мочи стоять.
Согрелась вода, душно, жарко, –
Термометр поднялся на сорок пять.
Без воздуха вся кочегарка.

Окончив кидать, он напился воды –
Воды опреснённой, не чистой,
С лица его падал пот, сажи следы.
Услышал он речь машиниста:

"Ты, вахты не кончив, не смеешь бросать,
Механик тобой недоволен.
Ты к доктору должен пойти и сказать, –
Лекарство он даст, если болен".

За поручни слабо хватаясь рукой,
По трапу наверх он взбирался;
Идти за лекарством в приёмный покой
Не мог – от жары задыхался.

На палубу вышел, – сознанья уж нет.
В глазах его всё помутилось,
Увидел на миг ослепительный свет,
Упал... Сердце больше не билось...

К нему подбежали с холодной водой,
Стараясь привесть его в чувство,
Но доктор сказал, покачав головой:
"Бессильно здесь наше искусство..."

Всю ночь в лазарете покойник лежал,
В костюме матроса одетый;
В руках на груди крест из воску лежал;
Воск таял, жарою согретый.

Проститься с товарищем утром пришли
Матросы, друзья кочегара.
Последний подарок ему поднесли –
Колосник обгорелый и ржавый.

К ногам привязали ему колосник,
В простыню его труп обернули;
Пришёл пароходный священник-старик,
И слёзы у многих сверкнули.

Был чист, неподвижен в тот миг океан,
Как зеркало воды блестели;
Явилось начальство, пришёл капитан,
И "вечную память" пропели.

Доску приподняли дрожащей рукой,
И в саване тело скользнуло,
В пучине глубокой, безвестной морской
Навеки, плеснув, утонуло.

Напрасно старушка ждёт сына домой;
Ей скажут, она зарыдает...
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает.

Автор неизвестен
Переработка стихотворения
Г. Д. Зубарева

                                          

В книге "Гори, гори, моя звезда. Старинный русский романс", М.: Эксмо-Пресс, 1988 приводится ещё один интересный вариант песни под названием "Вахта кочегара", который следует ниже.

Вахта кочегара

Сл. и муз. Ф. Садовского

Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далёко,
Подальше от нашей земли.

Не слышно на палубе песен,
И Красное море шумит,
А берег суровый и тесен, –
Как вспомнишь, так сердце болит.

"Товарищ, я вахты не в силах стоять, –
Сказал кочегар кочегару, –
Огни в моих топках совсем прогорят,
В котлах не сдержать мне уж пару.

Пойди заяви ты, что я заболел
И вахту, не кончив, бросаю,
Весь потом истёк, от жары изнемог,
Работать нет сил, умираю!"

Товарищ ушёл... Он лопату схватил,
Собравши последние силы,
Дверь топки привычным толчком отворил,
И пламя его озарило.

Окончив кидать, он напился воды –
Воды опреснённой, нечистой,
С лица падал пот, сажи следы,
Услышал он речь машиниста:

"Ты вахты, не кончив, не смеешь бросать,
Механик тобой недоволен;
Ты к доктору должен пойти и сказать –
Лекарство он даст, если болен!"

На палубу вышел... Сознанья уж нет.
В глазах у него помутилось...
Увидел на миг ослепительный свет...
Упал... Сердце больше не билось.

Всю ночь в лазарете покойник лежал
В костюме матроса одетый.
В руках восковую свечу он держал.
Воск падал, жарою согретый.

Напрасно старушка ждёт сына домой –
Ей скажут, она зарыдает...
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает.