Славяне, живущие в лесах, относились к деревьям с большим почтением, наделяя почти каждое сверхъестественными свойствами. Рощи и леса почитались местами священными. Почему? Да потому, что их зелень украшала мир, давала кров и пищу нашим предкам, была как бы знаком особенной милости богов к людям. Поэтому и молились в рощах и лесах. Ну а если там еще пробегала вода, это место было особенно удачным для вознесения молитв. Оно называлось Боголесьем. Здесь находились святилища богов, здесь венчали молодых «круг раки-това куста» — то есть обводя их вокруг дерева, как бы замыкая круг жизни (позднее символом этого стало хождение вокруг аналоя и надевание обручального кольца).

В Боголесьях лежал белый камень, исполнявший в древних богослужениях роль алтаря, на котором приносили жертву кудесники, обитавшие здесь. Одни из них приносили жертвы и совершали требы, а другие предавались размышлениям и молитве. Это было недоступно простым людям. Здесь, как правило, горел неугасимый Перунов костер. Бесконечное уважение, которое питали к кудесникам и святилищам, передавалось и местам обитания — Боголесью. Кроме того, предания о небесных, райских садах с течением времени стали прилагаться к земным лесам и рощам и сообщили им священный характер.

В одном из таких лесов находился Студенец — священное волшебное озеро древних славян. Оно таилось на необитаемом острове, в густом лесу. Хоть это озеро изобиловало рыбою, никто не смел ни единой выловить, почитая их священными: ослушника ждала суровая кара. Не за добычей приезжали к Студенцу люди, а моля о здравии и плодородии. Они верили, что если бесплодная женщина в нем искупается, то вскорости будет осчастливлена детьми. В Студенце купались во всякую пору, невзирая даже на самый лютый холод, — и были крепки и бодры. Рассказывают, что какая-то молодая женщина из племени невров, весьма злобного и ревнивого нрава, отравила священный Студенец, желая, чтобы у ее соперницы никогда не могло родиться ребенка. Она добилась своего, но со временем начали умирать все женщины, купавшиеся в этом озере. Так и исчезли невры с лица земли, так и заглох волшебный Студенец, но имя его перешло на обычные ключи, источники и ручьи.

Охранительное отношение к священным рощам сохранилось и с принятием христианства. Считались неприкосновенными рощи и леса, выросшие на церковишах — местах старых церквей. «Все равно — что в церковь залезть, что дерево здесь вырубить», — говорят тамошние жители. Бревна отсюда могут идти лишь на постройку новой церкви. Кое-где считалось, что нарушителя заповедных мест непременно должна убить молния. Рассказывают, что и в наши дни цела некая священная сосна, под которой благочестивые люди ежегодно, во время Пасхальной заутрени, видят горящую пудовую восковую свечу. Сосна эта не поддается никаким человеческим усилиям: даже щепу от нее невозможно отколоть — мечет искры, неисправимо тупит лезвие топора, а тот, кто дерзнет рубить эту сосну, непременно надорвется нутром, начнет чахнуть и вскоре помрет.

От явления святых икон в ветвях или у корней тех или иных деревьев рощи тоже высоко почитались. В таких местах не дозволялись даже хороводы, сходки или иные развлечения.

Страхом болезни и смерти оберегались в мире наших предков избранные деревья, отмеченные каким-нибудь чрезвычайным или чудесным событием и признанные священными, а равным образом и те, которых игра природы выделила какими-то отметинами в росте, направлении ветвей, уродливостью ствола, сплетениями корней и прочим.

Сюда были причислены дуплистые сосны с особенностями в расположении пустот выгнившего нутра, чем при лечении детских болезней пользовались суеверные женщины. В отверстия в дуплах «пронимали», то есть протаскивали несколько раз детей, а иногда пролезали и сами взрослые с одного бока целебного дерева на другой. Врачующей силой обладают и кора такого дерева, и ветки, и листья во всяком виде: настоях, зашитыми в ладанках и т.д.