ПРИВЕДЕНИЯ (Призраки)

КОПЫТА И КОГТИ ЖЕЛЕЗНЫЕ

Жили два брата с женами и вот однажды пошли в лес на промысел и не вернулись. Долго их не было, и жены сильно тосковали, горевали по ним. Уже стали думать: должно, сгинули наши родимые! — а они вдруг объявились на ночь глядя. Обрадовались молодушки, накрыли стол, накормили их, напоили, начали посуду убирать да постели стелить. У старшей ложка на пол упала, нагнулась поднять, глядит — а у мужиков на ногах не сапоги, а копыта и когти железные. Она едва не обмерла под столом, поняла, что это мертвецы, привидения.

Украдкой говорит младшей:

— Делай какую-нибудь работу, а спать не ложись!

— Вот еще! Посуду и утром помыть можно, я лучше с мужем спать пойду, долго не видала, истомилась вся.

И ушли они на свою половину. Муж старшую тоже спать зовет, а она туда-сюда по избе снует: то посуду помыть, то пол подмести, да тесто на завтра поставить... Беспрестанно находит себе заделье, а сама богу молится да ждет, когда же петухи запоют.

Муж, видать, смекнул, что она ему голову морочит, подступил к ней с кулаками:

— А ну пошли спать! — да тут как раз петухи и закричали. Муж упал на пол, почернел — и исчез, будто не было. Баба вон из избы, народ позвала, вместе вломились в комнату, где младшие ночевали...

Мужа никакого нет, а с молодки уже кожа содрана да по кровати расстелена.

Тут прибежал законный муж, начал кричать: моя-де жена, мне ее и отдайте, а священник говорит:

— Когда-то была твоя, но не ты ее с того света воротил, а вот кто. Его женой она теперь и будет — во веки веков, аминь!

Так и сталось.

МЕСТЬ ОТЦА

Посорились два кума из-за коровы — потоптала она чужой огород, что ли. УЖ и не вспомнить, из-за какой мелочи вспыхнула вражда, но дальше — больше, и дошло до того, что кум Петр подпалил гумно своему врагу. А кум Иван в отместку спалил Петрову избу. И остался в той избе горящей Петров сын... Прибежав на пожар, Петр крикнул:

— Не замолить тебе, Иван, этого и не отчитать! Не знать тебе ни сна ни отдыха! — и бросился в огонь сына спасать. А тут крыша рухнула. Вместе они и сгорели.

И с того дня все по проклятому слову и пошло. Призрак Петра, что ни ночь, стоял у Ивана под окошком, плача:

— Отдай моего сына! ..._ А Сперва стоял, потом начал в избу входить — сядет на лавку и плачет, плачет... Иван к каким только колдунам ни бегал, каких только попов ни звал — без толку. А призрак со временем осмелел: к самой кровати Ивана начал приближаться, руки протянет и душит, давит. Иван почернел весь, ночи боится, пытался уехать к родне, да призрак и там объявился. Так и удушил его покойник!

А. ПУШКИН. УТОПЛЕННИК

Прибежали в избу дети,
Второпях зовут отца:
«Тятя! тятя! наши сети
Притащили мертвеца!»
«Врите, врите, бесенята, —
Заворчал на них отец.
Ох уж эти мне робята!
Будет вам ужо мертвец!
Суд наедет, отвечай-ка;
С ним я ввек не разберусь;
Делать нечего; хозяйка,
Дай кафтан: уж поплетусь...
Где ж мертвец?» —
«Вон, тятя, э-вот!»
В самом деле — при реке,
Где разостлан мокрый невод,
Мертвый виден на песке.
Безобразно труп ужасный
Посинел и весь распух.
Горемыка ли несчастный
Погубил свой грешный дух,

Рыболов ли взят волнами,
Али хмельный молодец,
Аль ограбленный ворами
Недогадливый купец? -
Мужику какое дело?
Озираясь, он спешит;
Он потопленное тело
В воду за ноги тащит,
И от берега крутого,
Оттолкнув его веслом,
И мертвец вниз поплыл снова
За могилой и крестом.
Долго мертвый меж волнами
Плыл качаясь, как живой;
Проводив его глазами,
Наш мужик пошел домой.
«Вы, щенки! за мной ступайте!
Будет вам по калачу,
Да смотрите ж, не болтайте,
А не то поколочу».
В ночь погода зашумела,
Взволновалася река.
УЖ лучина догорела
В дымной хате мужика,
Дети спят, хозяйка дремлет,
На полатях муж лежит,
Буря воет; вдруг он внемлет:
Кто-то там в окно стучит.
«Кто там?» — «Эй, впусти, хозяин!»
«Ну, какая там беда?
Что ты ночью бродишь, Каин?
Черт занес тебя сюда?
Где возиться мне с тобою?
Дома тесно и темно».
И ленивою рукою
Подымает он окно.
Из-за туч луна катится —
Что же? голый перед ним;
С бороды вода струится,
Взор открыт и недвижим,
Все в нем страшно онемело,
Опустились руки вниз,
И в распухнувшее тело
Раки черные впились.

И мужик окно захлопнул;
Гостя голого узнав,
Так и обмер: «Чтоб ты лопнул!» —
Прошептал он, задрожав.
Страшно мысли в нем мешались,
Трясся ночь он напролет,
И до утра все стучались
Под окном и у ворот.
Есть в народе слух ужасный:
Говорят, что каждый год
С той поры мужик несчастный
В день урочный гостя ждет;
УЖ с утра погода злится,
Ночью буря настает,
И утопленник стучится
Под окном и у ворот.